четверг, 15 сентября 2011
Оригинальное название:
"Transformers: Juxtaposition"автор:
Vaeruпереводчик:
Стражбета:
Kazuya H.Разрешение на перевод получено.
Пролог.Главы 1 - 10.Глава 11.Глава 12.Глава 13.Глава 14.
Глава 14. ПСИХ
Ты все еще не в курсе, что ты полный псих?
Бьянка Стрэтфорд, “10 причин моей ненависти”
Она начала с французского, потому что когда надо выразить чистую ярость, нет ничего лучше, чем широкий диапазон звуков, от носовых до задненебных, которыми богат французский язык. С него она легко перешла на итальянский — россыпь звуков трещала, словно пулеметная очередь; быстрая перестановка именительного и творительного падежей плавно перевела ее на латынь, и хотя это язык не был приспособлен для ругани, ей это не помешало.
Мир вокруг словно застыл серебристо-серыми пятнами, усеянными светящимися голубыми глазами.
Латынь перетекла в греческий, с которого она перепрыгнула на немецкий. На немецком она задержалась: резкие грубые грани слов очень хорошо подходили под ее настроение. Немецкий перешел в русский, и она принялась шипеть и рычать, словно разъяренная рысь; затем она ритмично затрещала на японском. С японского она ненадолго перешла на испанский и, наконец, триумфально завершила путешествие арабским... потому что ни в одном языке мира нет таких ругательств, как в арабском.
Благословенная тишина сошла на ее разум, и она поняла, что ее тело опять стало именно им, ее телом.
– Что это, в топку, было? – недоверчиво вопросил голос.
— Сайдсвайп? — снова позвал Санстрикер. Он оказался гораздо ближе к столу, чем ей помнилось.
— Нет, — огрызнулась она. — Это не Сайдсвайп. Я не Сайдсвайп. И никогда им не буду, хотя Сайдсвайпу, похоже, нравится быть мной гораздо больше, чем мне!
– Эй! –
Мрачноватое выражение на лице желтого меха превратилось в зловещий оскал.
— Что с тобой, Эвилин? — склонился над ней Блюстрик. — Ты только что говорила что-то очень странное. Что это было? Звучало точно так же, как наши программы коммуникации, когда подхватили вирус. У тебя же нет вируса, правда?
— Заткнись, салага, — огрызнулся Санстрикер. — Сайдсвайп, что происходит?
— Эй, полегче, — вмешался Хаунд. — Успокойся. Блюстрик ничего тебе не сделал.
— Ты тоже заткнись.
— Какие-то проблемы, Хаунд? — из-за соседнего стола повернулся большой красный мех и со спокойным любопытством наблюдал за происходящим. Рядом напряженно застыл желтый бот-лилипут.
— Все нормально, Инферно, — Хаунд не отводил голубых глаз от нависающего Санстрикера. — Просто небольшое недоразумение.
– Серьезно, дай поговорить с Санни. Видишь этот взгляд? Именно так он смотрит перед тем, как начать драку. –
Мне плевать! Это прозвучало неплохо, и она повторила это вслух:
— Мне... пле… вать!
По крайней мере, ее вопль задавил на корню начинающуюся ссору между Санстрикером и Хаундом. Все внимание присутствующих оказалось сосредоточено на ней.
— Мне плевать, что ты хочешь с ним поговорить, — начала она, смотря в никуда. — Мне плевать, как он смотрит, перед тем, как взбесится. Мне не плевать на то, что ты думаешь, будто можешь управлять мною, когда тебе взбрендит! Это возмутительно, и… и невежливо.
– Невежливо? – изумился голос.
— И из-за этого я оказалась посреди открытого космоса с ватагой гигантских роботов! Слышишь? В открытом космосе! С роботами! Я в космосе, кругом чужие, ни еды, ни ванной, ни матраца, ни кофе на световой год вокруг, и все из-за тебя, и я больше не буду мириться с твоим дурным, высокомерным, бесцеремонным, неблагодарным поведением!
Воцарилась звенящая тишина. Виски разрывались от боли, она сжимала и разжимала кулаки, ненормально громко дыша.
– Чего ты от меня хочешь? –
Она зажмурилась и слегка тряхнула головой. Я не костюм. Не какая-то одежка, которую ты можешь взять и просто накинуть для прогулки по городу.
Это мое тело.
– Значит, я должен просто так тут сидеть? Это нечестно. Я и так провел пять ваших месяцев вдали от Санни, а сейчас мы рядом, и мне вообще нельзя с ним разговаривать? –
И поделом тебе, ответила она раздраженно.
– Ты права, ты не костюм. Но пока, нравится тебе или нет, это наше тело. –
Что? возопила она яростно. У нас тут не демократия!
– Я бы назвал это... партнерством. Голос смягчился. Я просто хочу поговорить с братом... и сказать ему, каким жутким дураком он был в последнее время. –
Эвилин фыркнула. Ага. И он меня раздавит.
– А вот и нет. В этом-то и прелесть. Ты слишком маленькая, он не посмеет. Вот если бы я был в собственном теле, он здорово бы меня взгрел. –
Это должно как-то ободрять?
– Ну, он не желает мне смерти, это все, что я хочу сказать. Твое тело слишком хрупкое, чтобы быть с ним неосторожным. –
Как-то не помогает. Она тяжело вздохнула. И все равно ты грубиян и внебрачное отродье выгребной ямы, ты в курсе, верно?
– Это означает «Ну конечно же, ты можешь поговорить с братом, Сайдсвайп. Чего ты ждешь, вперед»? –
И впредь, сперва спрашивай.
– Честное автоботское. –
Она открыла глаза. Хаунд и Блюстрик обеспокоенно спорили, нужно ли побыстрее доставить ее в медотсек, под присмотр Рэтчета… и если нужно, то кто будет добровольцем. Санстрикер, казалось, был растерян и злился. Остальные присутствующие в комнате мехи тихо и внимательно любопытствовали. Эвилин покраснела и тихонько кашлянула, теребя пуговицу на блузке.
— Э, Блюстрик, Санстрикер отнесет меня в медотсек, ладно?
— Что? — взгляд стрелка заметался между Эвилин и Санстрикером. — Ты уверена? То есть, мне совсем не трудно. Я не занят до следующей вахты, да и то, это мелкий ремонт с Хойстом. Ему, конечно, не понравится, если я опоздаю, но наказывать меня не станут, так что если я приду чуть позже…
— У тебя процессор напрямую связан с вокалайзером? — спросил Санстрикер. — Думаю, тебе не хватает пары программных фильтров.
— Все нормально, Блюстрик, — сказала Эвилин, без восторга посмотрев на желтого меха. — Санстрикер вполне может обо мне позаботиться.
Это в его же интересах, подумала она мрачно.
— Приятно было с вами познакомиться, — улыбнулась она серому и зеленому мехам. — Если захотите меня найти, я буду в медотсеке, хотя вы и так знаете. С удовольствием встречусь с вами снова.
— Договорились, — ответил Хаунд. — Я хотел побольше узнать про твою планету.
— Рэтчет говорил, что тебе надо получше освоиться и осмотреться, — заметил Блюстрик — и что тебе нужен провожатый. Я не против показать тебе все вокруг, хотя я много болтаю, но, думаю, это не помешает, если хочешь разузнать обо всем, ну, пока тебе не надоест.
— Обязательно. Спасибо вам обоим, — она подошла к краю стола и взглянула на хмурого Санстрикера. Она нахмурилась в ответ. — Ну? — сказала она наконец. — Я не летаю, знаешь ли.
Большая ладонь вынырнула сбоку и подхватила ее за середину туловища. Желудок ухнул вниз, когда комната закружилась вокруг, и желто-черный мех зашагал к выходу. Вздохнув, Эвилин уперлась локтями в металл.
Он полностью твой.
Серый коридор проносился мимо. Несколько раз они проходили мимо других мехов, но ни разу не перекинулись с ними даже парой слов. После короткой поездки на лифте они прибыли на незнакомую Эвилин палубу (что неудивительно, потому что все палубы были для нее одинаковыми). К счастью, воздух здесь был той температуры, к которой она привыкла.
— Как тебе здесь? — наконец заговорил голос.
Санстрикер как будто хмыкнул.
— Неплохо. Лучше, чем на Аксис Небьюлон.
— Так и должно быть.
Эвилин мимоходом подивилась, как механическое существо без языка умудряется хмыкать. Ну, это мне так кажется, что без языка. Хотя зубы у них есть…
— Чем все закончилось тогда, на Земле? Я готов был поставить на кон собственный энергон, что ты отобьешься от этих двух.
— Они спрятали пушку на дереве, — ответил Санстрикер, сворачивая в боковой коридор. — Выбили меня в оффлайн, привели в онлайн уже здесь, — серебристые губы сложились в ухмылку. — Конечно, им следовало бы быть осторожнее и стоять подальше.
Голос мысленно застонал.
— Праймус, Санни, что ты натворил?
— Ничего непоправимого.
Оптимус Прайм и Проул говорили, что он дважды побывал на гауптвахте, наябедничала Эвилин.
– Это запрограммировано, ответил голос. Если ты уходишь в оффлайн в боевом режиме, то приходишь в онлайн тоже в боевом режиме. Но все равно, Санни, вероятно, не особо сдерживался. –
А вообще он милый и приятный, съязвила она.
— Серьезно, Санни, что ты устроил?
— В основном вмятины, — желтый мех остановился у одной из дверей и нажал последовательность клавиш на консоли рядом с проемом. Дверь с шипением откатилась в сторону, и они зашли в комнату размером даже меньше смотровой, где устроили Эвилин. — Красного подловил хорошей затрещиной в аудиодатчик. Почти достал того белого, с панелями, но Прайм оказался быстрее.
Живот Эвилин повело. Боже. Не удивительно, что Проул и Айронхайд не очень-то его и любят.
Он всегда такой?
Последовала долгая пауза.
– Честно? Нет. –
— Тебе повезло, что ты не попался их медику, — пошутил голос беспечно. — Думаю, что даже тебе он не по зубам.
— Легковес, — ответил желтый мех. — У него даже нет приличной брони.
В комнате было два небольших (относительно) стола, два стула и две небольшие (относительно) полки на стене. В правой и левой стенах находились прямоугольные углубления, достаточно большие, чтобы вместить крупного меха. Эвилин подивилась, спят ли кибертронцы, потому что ниши выглядели в точности как не очень удобные спальные места.
— Ну не будь таким, Санни. Здесь не поле боя.
Мех опустил ее на один из столов. Ее тело пошатнулось от не очень-то аккуратного приземления; желтый великан сел на край одной из ниш. Бледно-голубые глаза уставились на нее.
А у всех глаза ярко голубые, подумала Эвилин.
— Разве?
– Так, сказал голос. Согласен. Что-то явно не в порядке. –
* * *
Когда Санстрикер вернул ее в медотсек, Рэтчет сортировал кучу мелкого металлического хлама с полок в дальнем конце комнаты. Когда они вошли, медик отвлекся от своего занятия и нахмурился.
— О, нет. Только не ты. Даже если ты одной ногой в преисподней. Даже если тебе оторвало все конечности, и ты истекаешь гидравликой по всему Метеллусу. Даже если ты принес собственный головной блок. Только не ты. Ни за что.
Санстрикер подошел достаточно близко, чтобы сбросить Эвилин на один из столов. Охнув, она приземлилась на спину. Под пристальным взглядом Рэтчета желтый мех развернулся и, не говоря ни слова, удалился.
— Очаровательно, — проворчала она, поднялась на ноги, потерла поясницу и, поморщившись, направилась к медику.
— Как ты умудрилась оказаться с ним? — она забралась в протянутую Рэтчетом ладонь. Он поднял ее на верстак, ссадив рядом со своим рабочим местом. — С ним даже Джаз не может разговаривать, а этот маньяк может очаровать даже ржавую болванку.
— Сайдсвайп хотел с ним поговорить, — ответила она, — и заметил, что если я не позволю, то Санстрикер... э-э-э... прошу прощения, но у нас бы сказали «взбеленился».
— Как-нибудь объяснишь мне поподробнее. У нас говорят «закоротит» или «на запчасти раздолбает».
Медик перебирал кучу тонких проводов, сортируя их по цвету. Большинство были толщиной в палец Эвилин или даже толще, некоторые — с ее запястье, но все они выглядели нелепо тонкими в больших красных руках. Два уже заполненных проводами контейнера стояли на столе рядом. Эвилин с любопытством принялась наблюдать за процессом.
— Это для чего? — спросила она.
— Остатки от экспериментов Джека. Цвет указывает, из чего сделано и для чего предназначено, по диаметру определяется для какого напряжения. Если кусок достаточно длинный, я могу его использовать.
— Я могу помочь, — сказала она. — С цветами точно разберусь, да и с размерами тоже.
Медик посмотрел на нее, потом обратно на провода.
— Не сомневаюсь. Но зачем?
— Мне будет чем заняться. Ты же говорил, что я могу тут задержаться, — от одной только этой мысли ее охватывала меланхолия.
— Почему бы и нет. Я оставлю коробку у тебя в комнате.
— Спасибо.
– Мне на секунду надо с ним поговорить. –
Эвилин нахмурилась. С Рэтчетом?
– Это единственный “он”, которого я вижу, ответил голос. Можно? –
Ты попросил разрешения, Эвилин придержала самодовольную ухмылку. Да, можно.
Горло и рот закололо.
— Что-то не так с Санни.
Медик резко взглянул на нее, нахмурившись.
— Если быть точным, состояние твоего брата называется «психоз», Сайдсвайп, — прищурился он. — Считай это диагнозом.
— Но это ненормально. Да, он буйный, и вспыльчивый, и ему не особо нравятся другие мехи — да, знаю, не ахти какой аргумент — но это что-то новое, даже для него.
— Что заставляет тебя думать, что это отлично от его обычного грубого, несдержанного, антисоциального поведения?
— Ты видел его оптику?
Хмурый взгляд Рэтчет слегка смягчился.
— Ты понимаешь, о чем я. Это ненормально.
— Ваша модель, как правило, легко возбудима. Я в курсе, у нас на борту есть еще кое-кто с такой же базовой прошивкой, и он постоянно выдает мне истерики.
— Но ничего не меняется, когда мы наедине. Санни может так вести себя с незнакомцами, но не со мной. Что-то не так.
Медик медленно кивнул.
— Я понял. Буду за ним наблюдать.
— Спасибо.
Эвилин моргнула и прокашлялась на пробу, когда покалывание исчезло.
— А что все это значит? Что с его глазами? — тряхнула она головой и нахмурилась.
— Оптика автоботов обычно ярко-голубая. Так мы устроены. Сайдсвайп обратил внимание, что у его брата оптика слишком светлая.
— Да. Глаза у него бледные. И были почти белыми, когда я его впервые увидела. Что это значит?
Со сноровкой и ловкостью красные пальцы сортировали различные обрезки проводов, Эвилин никогда бы не подумала, что такие большие пальцы способны на что-то подобное.
— Это означает, что Санстрикер подает дополнительную мощность на свою оптику, поддерживая работу специализированных визуальных программ. Это помогает быстрее воспринимать большое количество деталей в нескольких волновых диапазонах.
— Разве это плохо?
— Автоботы запускают высокоэффективные программы только тогда, когда нуждаются в них. Они занимают много оперативной памяти и требуют больших мощностей. Обычно мы используем их только в боевых ситуациях, когда нам нужна максимальная производительность.
— А что это означает?
— Это означает, — ответил Рэтчет, — что Санстрикер находиться в боевом режиме посреди безопасной зоны, и мы не знаем, почему.Глава 15.
Глава 15. ТРЕВОГА
Они опасные и жестокие, но очень хорошие ребята.
Кватрэ Виннер, «Гандам Винг»
— Шахтерское поселение?
— Тэёну 8, — сказал Рэтчет. — Автоботская колония. Раньше там были хорошие залежи энергона, и у них есть кое-какая промышленность.
— Так… я не совсем понимаю. Мы делаем там остановку? Когда?
— Меньше чем через орн… где-то через полторы недели. У нас заканчиваются кое-какие припасы, как видишь, — он указал на лежащую перед ним электронную схему размером с большой матрац и на кучу других деталей рядом. Одну кисть Рэтчет сложил и убрал в предплечье, заменив инструментом, напоминавшем нечто среднее между щипцами и ножницами. Этим инструментом он методично расковыривал электронную плату на провода, винтики и кусочки металла, который складывал в кучки на столе. — А разбирать остатки за Уиллджеком… Праймус упаси.
— Ну, по крайней мере, тебе есть чем заняться, — заметила Эвилин. Набрав полные руки болтов размером с регбийный мяч, она отнесла их к одному из пустых кубов-контейнеров, которые они использовали для сортировки запчастей. — И ты давно уже никого не чинил, последним был... Айронхайд, верно? Починка коленного сустава?
– Знаешь, он мог рассортировать их гораздо быстрее, чем ты. –
Я никому не мешаю, ответила она. А так... я чувствую себя полезной.
– Ага... –
Медик издал хриплый звук, который Эвилин начала ассоциировать с человеческим фырканьем.
— А еще с тех пор, как ты на борту, не случилось ни одного сражения. Когда дело доходит до серьезного ремонта, запчасти кончаются очень быстро.
Эвилин замерла над вязанкой красных проводов.
— Ты не хочешь останавливаться у Тай... Тей... — она нахмурилась, — у поселения?
— Нам нужны запчасти, — ответил Рэтчет.
— Кажется, ты этим недоволен.
— Это постоянное поселение, — сказал мех сухо. — Постоянные поселения привлекают внимание.
Не нравиться мне это.
По пути к кубам ее посетила нерадостная мысль.
— Рэтчет... а разве десептиконы все еще не преследуют нас? — спросила она. — Может, тогда не стоит останавливаться?
— Думаю, Проул надеется при помощи ополченцев из поселения устроить что-то типа ловушки.
— У шахтерской колонии есть ополчение?
— Любому постоянному поселению требуются силы безопасности, — отметил Рэтчет.
– Мы с Санни этим и занимались, влез в разговор голос. Скучно. Все время в карауле. –
— Понятно, — Эвилин подхватила очередную кучу металлической мелочи. — Значит, ты думаешь, будет бой?
— Без этого не бывает, — сказал Рэтчет. — Я просто надеюсь, что мы достанем запчасти до очередного боя.
* * *
Эвилин потребовалось довольно много времени, чтобы заметить постоянное чередование мехов в кают-компании. Частично проблема коренилась в том, что она опиралась на собственный режим сна, а он совершенно не сочетался с расписанием, которым пользовались все на борту. Рэтчет и Уиллджек установили в ее комнате световой цикл так, чтобы помочь ей придерживаться режима, но она никогда не знала, кто будет на дежурстве, когда она проснется.
После нескольких дней, прошедших без встреч с Блюстриком, пришлось прояснять этот вопрос с помощью Сайдсвайпа. Брийм был кибертронским аналогом секунды, джоор — часа, орн был аналогичен дню, а ворн — году. Примерно сорок пять джооров составляли орн, а большинству мехов требовалось десять-двенадцать джооров каждый орн для «подзарядки», кибертронского эквивалента сна. Обычно расписание вахт делилось на двадцать четыре с чем-то джоора дежурств и двадцать четыре с чем-то джоора свободного времени. Расписание было составлено так, чтобы за цикл сменялись три разных смены; таким образом, по словам Хаунда, во время пересменок на посту всегда кто-то продолжал дежурить.
Сто шестьдесят часов дежурства. Восемьдесят часов на подзарядку. Восемьдесят часов личного времени.
Для Эвилин было откровением, что визиты в кают-компанию с Джазом и Блюстриком на протяжении нескольких дней происходили в одну и ту же увольнительную.
* * *
Эвилин подняла руку, глядя, как ее двойник отражает ее движение и поднимает собственную руку. Она покрутила пальцами, потом помахала кистью. Дубль в точности ее скопировал; она сделала пару шагов в сторону, покрутилась на месте. Отражение тоже шагнуло в сторону, сохраняя дистанцию.
Эвилин хихикнула и потянулась к двойнику, улыбнувшись, когда тот потянулся навстречу с лучезарной улыбкой на ее собственном лице. Рука Эвилин прошла сквозь руку двойника, словно тот был призраком, и изображение задрожало и пошло точками вокруг потревоженной области. Она быстро отступила, по-прежнему широко улыбаясь.
— Хаунд, это невероятно! — она коротко рассмеялась, задрав голову, чтобы посмотреть на коренастого зелено-серого меха, что сидел за столом, нависая над тем местом, где она стояла. — Невероятно! — повторила она. — Я никогда не видела ничего подобного. Если бы ты меня не предупредил заранее, я бы одурела от страха!
– Вы, люди, такие нервные. –
— Ты боишься саму себя? — спросил следопыт изумленно. Двойник все еще повторял все движения Эвилин, и та не могла оторвать заинтересованного взгляда.
— Ну, а разве ты не испугался бы? — спросила она. — Поворачиваешь за угол и видишь себя? Разве это тебя не расстроило, хотя бы немного?
Несмотря на первое впечатление, двойник копировал ее движения не идеально; рот отражения двигался не совсем синхронно с ее словами, и движения двойника отставали от ее собственных на долю секунды, но отличия были почти незаметны.
— Надо сильно потрудиться, чтобы обмануть с помощью голограммы, — сказал Хаунд. — Голограмма не излучает тепло и регистрируется только визуальными сенсорами. Любой мех способен отличить их.
— Значит, ты сразу бы узнал, — он уперла руки в бока, склонила голову и принялась изучать изображение. — Значит, я выгляжу именно так? — спросила она, хмурясь.
— Довольно похоже, — Джаз развалился в кресле, сложив руки под тем местом, где капот и бампер выступали из его груди. Перед ним стоял пустой куб из-под энергона. — Хаунду очень удаются детали.
— Правда? — она поморщилась и провела пальцами сквозь волосы; пряди были жирными и спутанными от недостатка шампуня, кондиционера или расчески. — Боже, я выгляжу просто ужасно.
А пахну, возможно, даже хуже. Фу.
– Видишь, вот поэтому я и скучаю по своему телу. Белковым требуется очень много техобслуживания. Как ваш вид умудрился выжить, если вы тратите половину своей жизни на собственную наладку? –
Эвилин замерла и уставилась на голограмму, не думая о том, как странно, что та смотрит в ответ. Интересно...
— Хаунд, — спросила она, — а ты... ты можешь показать, как выглядит Сайдсвайп? Я никогда его не видела.
Мехи быстро переглянулись, их глаза пригасли и замерцали.
— У Проула есть база данных с изображениями из личных дел, — сказал Джаз. — Ща передам.
Хаунд издал низкое «хмм» из глубины груди. Голограмма Эвилин моргнула и исчезла, и низкий гул, что доносился от голопроектора на плече следопыта (та штука, которую Эвилин ранее ошибочно приняла за ракетную установку) медленно стих.
— Ага, есть, — сказал разведчик. Он слегка повернулся в кресле, нацеливая проектор на пол рядом со столом. Воздух снова сотряс ровный гул. — Вот, смотри.
Изображение начало появляться снизу вверх, от стоп: маленькие кусочки света складывались ряд за рядом, словно миниатюрные светящиеся кирпичики. Белые ступни перешли в алые лодыжки, и даже прежде, чем голограмма сложилась до коленей, Эвилин поняла, что Сайдсвайп такой же большой, как и его брат.
Ну, они же близнецы, подумалось ей.
Белые бедра переходили в черный низ туловища, по бокам показались черные кисти и белые предплечья. Сверху широкой алой груди и плеч показалось бесстрастное серебристое лицо, обрамленное черным шлемом.
Голос тихо сидел на задворках разума. Эвилин уставилась на голограмму, подойдя к краю стола, чтобы лучше видеть.
— Они совсем не похожи, — задумчиво промычала она. — Кроме... кроме, может, быть, лица. И телосложения.
— А разве они должны быть похожи? — спросил Хаунд. Голограмма медленно крутилась на месте, открывая обзор на 360 градусов; за спиной показалась прикрепленная между плечами пара ракетных двигателей.
— Человеческие близнецы полные копии друг друга, если только они не разнояйцевые, но это совсем другое.
— Ну, мы можем выглядеть одинаково, не будучи близнецами. Клиффджампер и Би — практически одна модель, а у них даже создатель не один.
— Тогда что делает близнецами? — спросила она. Голограмма повернулась обратно лицом; от пустого выражения на серебристом лице Эвилин стало немного не по себе. — Один создатель?
– Кибертронцы не похожи на людей, тоскливо проговорил голос. Не корпуса делают братьями. Все дело в искре. Мы с Санни... у нас одна искра. –
Объяснения Джаза раздавались гулом на периферии слуха, все ее внимание обратилось на голос. Искра это ваш разум... ваша душа, ответила она. Как можно делить одну искру?
– По-разному. Один из способов — узы. У нас же все начиналось с одной искры, которая разделилась на две. Мы близнецы по искре. –
— Близнецы по искре, — повторила она. — Прямо как... родственные души.
Изумительно.
Джаз прервал пояснения, и они с Хаундом с любопытством уставились на нее. Они уже были знакомы с ее приступами, когда она то и дело уходила в себя, чтобы поговорить с Сайдсвайпом. Эвилин тихо хихикнула, все еще глядя на голограмму.
— Я и в самом деле ожидала увидеть второго Санстрикера, — сказала она.
Джаз фыркнул, а Хаунд издал удивленный рокот.
— Нам и одного вполне хватает.
* * *
— Хаффер, с твоими спинальными реле, твоими оптическими линзами, твоими краниальными триодами, твоей топливной системой, твоей системой охлаждения — с любой твоей системой абсолютно все в порядке... не говоря уже о твоем вокалайзере.
— Не смей говорить мне, что все в порядке, Рэтчет. Мои суставы скрипят и ноют просто безумно, и я точно знаю, что гироскоп в моей правой руке не работает как нужно!
— Хаффер, если ты сейчас же не уберешься из моего медотсека, я покажу тебе, как именно бывает, когда твои суставы работают не так, как надо. Въезжаешь?
Эвилин разжала хватку на лестнице и перепрыгнула последние три фута до пола. Снаружи она слышала бормотание и ворчание посетителя, по металлическим пластинам пола прогрохотали шаги; она прошла последние несколько метров до дверного проема, выглянув как раз тогда, когда наружная дверь медотсека захлопнулась за ушедшим мехом.
Уперев руки в бока, Рэтчет стоял у смотрового стола и грозно хмурился. Эвилин он заметил сразу же.
— Я главврач этого подразделения со дня его формирования, — заявил он. — Почему я должен постоянно всем повторять, что знаю свое дело?
— Проклятье всех медиков? — предположила Эвилин.
Рэтчет крякнул. Неприятно выглядящий инструмент, который занял место его правой кисти, сложился, щелкнул и втянулся в предплечье, быстро сменившись его обычной красной рукой.
Наверно, это никогда мне не надоест, подумалось ей.
— Знаешь, я никогда не видела тебя в кают-компании, — сказала она неожиданно. — Уиллджека я видела там раз или два, но тебя — нет.
— Это ты к чему? — медик бросил на нее странный взгляд.
— Не знаю. Тебе и в самом деле нужно отдохнуть. Но, если подумать, я никогда не видела там Оптимуса Прайма, или Проула, или Айронхайда, — было странно разговаривать с кем-то, пусть даже и очень высоким, с расстояния в добрый городской квартал, и она двинулась ближе.
Я все еще чувствую себя здесь словно мышь.
— Мы офицеры. Энергон мы получаем в другом месте.
— Типа офицерского салона?
— Типа моего кабинета, — в ответе медика слышалось «и хватит об этом».
Эвилин решила оставить тему и принялась следить взглядом за медиком, когда тот принялся перекладывать разные вещи и наводить порядок в медотсеке. Она убралась с его пути под один из смотровых столов, хотя уже знала, что мехи слишком ответственны, чтобы наступить на нее.
Настолько ответственны, что в обозримом будущем мне не светит самостоятельно передвигаться по кораблю, подумала она саркастически.
— Я могу чем-нибудь помочь? — спросила она.
— Нет. Разве сейчас у тебя по расписанию не «выход в общество»?
Эвилин тихо усмехнулась. Здесь в космосе, среди роботов-пришельцев, моя социальная жизнь гораздо насыщеннее, чем с соплеменниками на Земле.
Есть в этом что-то неправильное.
– Ты же не собираешься так и стоять под столом, верно? –
Да не волнуйся. Я хорошо знаю, что у тебя аллергия на скуку.
— Я точно не знаю, — ответила она. — Обычно кто-то да приходит. У тебя, случаем, не завалялось где-нибудь расписание дежурств посиделок со мной?
Большие белые ноги прогрохотали мимо ее убежища, и голос медика раздался откуда-то сверху:
— Возможно, твоя маленькая компания сейчас вся на вахте. Я проверю.
– Мы можем пойти с Санни, – с надеждой предложил голос.
Эвилин поморщилась.
— Сайдсвайп говорит, что, может быть, Санстрикер придет.
— У него дежурство с Грапплом.
– Вот болт. –
Эвилин облегченно вздохнула.
— Ты когда-нибудь встречалась с Бамблби? — спросил медик.
В памяти Эвилин всплыл образ желто-белого бота-лилипута, которого она несколько раз видела в кают-компании. Было интересно наблюдать за миниботами — она была им по пояс, а они были по пояс большим мехам. Почему-то это казалось ей забавным.
— Я... я его знаю, но мы никогда не общались.
— Ну, вот теперь и пообщаешься.
* * *
— Никогда не выпадало шанса поговорить с тобой, — радостно сообщил минибот, взяв энергоновый куб и усевшись за один из множества столов в кают-компании. — Конечно, сначала нужно ознакомиться с памяткой, что разослали Рэтчет с Уиллджеком. Не толпиться вокруг тебя, не задавать вопросы, никакого грубого обращения, никаких стрессов... Нужно практически сдать экзамен, чтобы поговорить с тобой.
Эвилин размышляла о трудностях, возникающих при использовании большими мехами и миниботами одной и той же мебели. Похоже, что тут стремились к золотой середине — все было маловатым для больших мехов и великоватым для маленьких мехов, но, кажется, это всем подходило. Замечание Бамблби отвлекло ее от раздумий.
— Ты это серьезно? — спросила она.
— Без шуток, — ответил мех с ухмылкой. — Ты же не думаешь, что они просто бросили тебя здесь и понадеялись, что все будет в порядке?
— Ну... это... да. Типа того.
Точно не скажешь, что они невнимательны к деталям, подумала она. Боже правый, может, у него и в самом деле есть расписание посиделок.
— Я бы не волновался, — сказал Бамблби. — В таких долгих походах Рэтчету особо нечем заняться, кроме простого ремонта и поддержания чистоты в медотсеке. А теперь у него есть дело.
— Всем нужно хобби, — сказала Эвилин мрачно.
Кают-компания постоянно была наполнена гулом многочисленных бесед. Внезапно неуловимая волна движения прошла по комнате, и разговоры утихли. Бамблби оглянулся, хмурясь. Повисла тишина.
— Все это слышали? — спросил какой-то мех.
Дружный хор прошелся по комнате.
— Что происходит? — Эвилин обернулась к Бамблби.
Желтый мех нахмурился, как будто уставившись в никуда.
— Что-то... что-то со связью. Помехи. Не уверен...
Свет резко потускнел, став желтым. Мехи с грохотом и лязгом повскакивали со своих мест, голубые глаза замерцали, и все дружно ломанулись к дверям.
Почти оглохнув от громоподобного топота, Эвилин пододвинулась поближе к своему нынешнему опекуну; сердце колотилось.
— Что происходит? — она попыталась перекричать гвалт.
Помрачневший Бамблби вскочил на ноги.
— Сигнал тревоги, — он тоже было повысил голос, но комната быстро опустела, и в установившейся тишине голос прозвучал слишком громко. — Сбежал заключенный. Давай я отнесу тебя обратно к Рэтчету.
Быстро, но осторожно минибот подхватил ее со стола, усадил на сгиб руки и кинулся к дверям.
* * *
Медотсек был пуст.
Сердце Эвилин трепетало, словно испуганная птица, когда она оглядывала открытое помещение; она метнулась внутрь, чтобы заглянуть в кабинет. Бамблби гулко шагал следом. Лампы в медотсеке светили на полную мощность, хотя Эвилин не была уверена, потому ли, что кризис миновал, или потому, что они всегда работали на полную мощность — подобно тому, как это бывает в человеческих больницах.
— Тут всегда кто-то есть, — оглянулась на желтого минибота Эвилин.
— Он скоро вернется, — ответил мех, — я бы не волновался. Всего один кон на автоботском корабле? У него никаких шансов.
— И все-таки...
Шум вдали начал постепенно нарастать; грохот от нескольких пар ног приблизился. Эвилин и Бамблби оглянулись на вход.
Двери медотсека широко распахнулись, воздух заполнился шумом шагов и знакомым рычанием автоботского медика. Эвилин с миниботом попятились вглубь комнаты, подальше от суматохи.
— Следи за рукой! Не дави на... Сюда! Давайте, на стол. Осторожно!
Уиллджек, Айронхайд и Рэтчет, плечом к плечу, дружно подняли свою ношу. Голос Рэтчета продолжал выдавать непрерывный поток инструкций и проклятий, и троица, водрузив на один из столов свой груз, расступилась. Уиллджек кинулся к стеллажам, отбирая различные запчасти и выхватывая всякую всячину из разных секций. Трансформировав руку в какой-то инструмент, Рэтчет склонился над столом и принялся за работу над лежащей перед ним неподвижной фигурой.
Эвилин заметила серую краску и знакомый красный шеврон.
— Блюстрик!
Рэтчет вскинул голову и мрачно уставился на нее.
— Убери ее отсюда! — прорычал медик.
Большая ладонь Бамблби аккуратно надавила ей между лопаток, подталкивая ее к комнате, что служила ей убежищем на корабле. Эвилин вытянула шею, с ужасом наблюдая, как Рэтчет с Уиллджеком склонились над неподвижным телом на столе; Айронхайд угрюмо оперся о стену у двери. Со стола непрерывно капало на пол голубым и розовым, собираясь в лужу на блестящем серебристом металле.Upd. Глава 16.
Глава 16. СОБРАНИЕ
Не волнуйтесь, по сценарию никто погибнуть не должен. Просто будет большой бу-бух.
Рассказчик, «Джордж из джунглей»
Мама точно отшлепала бы меня, подумала Эвилин.
Она сидела на «своем» столе в смотровой, время от времени поглядывая на закрытую дверь, и катала между ладоней кусочек синтезированной Уиллджеком человечьей еды — вместо того, чтобы нервно расхаживать или как-то еще ерзать. Не играй с едой. Никогда, ни при каких обстоятельствах. Особенно когда ты гостишь у кого-то дома... на космическом корабле... ну или где еще.
Боже, Блюстрик...
– Он выкарабкается, – сказал голос, словно ничуть не волновался.
Эвилин стиснула кусок еды между ладонями, переплела пальцы и сжала. Откуда тебе знать?
– А вот оттуда. –
О, ты у нас теперь всезнайка? Бестелесный, потерявший память, всезнающий инопланетный робот? Так я тебе и поверила.
... он истекал кровью. Я не знала, что вы можете истекать кровью.
– А ты видела дым? Или искры? –
Эвилин снова оглянулась на дверь. Металлическая плита стояла молча и бесстрастно, словно скала.
Нет. Не было ни искр, ни дыма, только розовая и голубая... кровь.
– Тогда он в порядке. Просто порезаны несколько шлангов с энергоном, ну и с охладителем тоже, но все чисто; ты, возможно, даже не заметила порезов. Вот когда дым и искры, тогда дело плохо. Значит, повреждены главные электроцепи или начинает гореть топливный резервуар. А с салагой все нормально. –
Эвилин посмотрела на маленький коричневый диск питательной пены в руках. А откуда это ты знаешь?
– Рэтчета учили чинить, ответил голос. Меня учили ломать. Мы с Санни... мы хорошо знаем свое дело. –
О. Тут трудно было ответить адекватно. Логично.
– Тогда прекрати кукситься. Ты на меня наводишь тоску. Праймус. –
Эвилин откусила с краю измочаленного куска еды. Плотностью и текстурой он напоминал изоляционную пену со слабым ореховым запахом и масляным привкусом.
Ты делаешь успехи, наконец подумала она. В смысле, по части подбадривания.
Спасибо.
Эвилин сидела без сна до тех пор, пока светильники в комнате не начали гаснуть и все наконец погрузилось в темноту, нарушаемую только слабыми зелеными и желтыми огоньками на панели около двери. Она уперлась спиной в стенку мелкой коробки, что служила ей постелью, прижала колени к груди и закуталась в куртку.
Как хорошо, что комната размером с трехэтажный дом, подумала она устало.
– Ты боишься темноты? –
Я могу выносить темноту, ответила она, и тесноту тоже, но все вместе для меня уже слишком.
Я так понимаю, у всех мехов есть ночное и инфракрасное видение или что-то в это роде, верно?
– Да, что-то типа того. –
Значит, у вас не бывает никаких иррациональных страхов, верно?
– ...ты не поверишь. –
Смотровая, должно быть, была сделана так, чтобы глушить звуки извне. Только слабый шаркающий звук снаружи стал для Эвилин предупреждением, когда дверь с тихим металлическим шорохом скользнула в сторону и полоса яркого света из медотсека упала на нее. Она прищурилась, разглядывая в дверях смутный силуэт меха. Взгляд упал на шеврон на шлеме; желудок дернулся и ухнул вниз.
Без крыльев... подумала она.
— Привет, Рэтчет.
— Ты должна быть в подзарядке, — с намеком на укор сказал медик.
— Не спится, — ответила Эвилин. Светящиеся голубые глаза были едва различимы из-за слепящего света медотсека.
— Это нормально для твоего вида?
Эвилин задумалась.
— Только... только если мы огорчены.
Медик, казалось, изучал ее.
— Ты не больна?
— Нет.
Повисла пауза.
— Ты должна перезаряжаться, — сказал он наконец. — Оптимус созывает совещание в течение твоего следующего цикла онлайн. И он хотел, чтобы вы с Сайдсвайпом там были.
Эвилин кивнула, но с места не сдвинулась.
— А Блюстрик? — спросила она.
— Починен, — ответил медик. — Никаких осложнений. Он вернется в онлайн менее чем через орн.
У Эвилин вырвался облегченный вздох.
— Хорошо, — сказала она. — Я рада.
— Хм. Теперь, как я полагаю, ты сможешь уйти в перезарядку?
— Да.
— Тогда давай.
И медик вышел, исчезнув из поля зрения.
Но если повернуть голову вот так, то можно различить два слабых источника звона: Блюстрика и Рэтчета, оба всего лишь за стеной. Эвилин встала и скинула туфли и носки, преступила через край коробки и принялась за вечерний ритуал взбивания груботканой подстилки в подходящее гнездо.
Я рада.
* * *
Рэтчет назвал это залом для совещаний. Эвилин была рада его присутствию, когда увидела, как много мехов ждало ее там; все сидели за самым большим столом, какой она когда-либо видела, а сам зал был таким же большим, как и медотсек.
Она узнала большинство присутствующих. Оптимус Прайм стоял во главе стола перед большим монитором, что сейчас показывал красный символ автоботов. Проул и Айронхайд сидели слева и справа от него. Рядом с Проулом сидел Джаз, за ним — желтый минибот Бамблби. Рядом с Айронхайдом сидел белый с красно-черными мех. Около двери стоял Санстрикер.
Ну и народу же,.. удивленно подумала Эвилин. Ее качнуло, когда она переступила на стол с ладони Рэтчета. Рэтчет сел рядом с незнакомым бело-красно-черным мехом, который как будто был слегка чем-то недоволен.
Она поковыряла неровный край ногтя, не зная, куда деть руки, но потом одернула себя и села ровно.
Оптимус Прайм слегка кивнул и издал корпусом низкий гул.
— Я признателен всем вам, что нашли время прийти на эту встречу. Большинство уже знает, но чтобы напомнить тем, кто не в курсе... — Это он на меня смотрит? — ...и убедиться, что каждый в курсе всей имеющейся информации, сообщу, что примерно четыре джоора назад десептикону Торку удалось сбежать с гауптвахты. Рэд Алерт? — Оптимус посмотрел на бело-красно-черного меха.
— Блюстрик был в карауле, — ответил тот. — Я не знаю, почему. У Блюстрика была увольнительная. По графику должен был дежурить Хаффер.
— Хаффер был в медотсеке, — мрачно сказал Рэтчет. — Нес какой-то шлак про проблемы с суставами и неисправным гироскопом в руке. Праймуса ради, да он отлажен лучше, чем я.
— Вы же знаете Блю, — заметил Джаз. — Похоже, вызвался подменить Хаффера.
— Блюстрик никогда не назначался в караул, — раздался тихий четкий голос Проула. — Он не годится.
В комнате повисла короткая пауза.
— Как десу удалось сбежать? — наконец спросил Джаз, обращаясь к Рэд Алерту.
— Ему удалось отломать от платформы кусок железки, возможно, из-за трещины в металле. Грапплу или Хойсту необходимо проверить остальные камеры на подобные изъяны.
— Понял, — пробормотал Проул.
— Он использовал ее как оружие, перерезал изоляцию на второстепенной силовой линии в шее и симулировал деактивацию. Блюстрик увидел повреждение и открыл камеру.
Голос бело-красно-черного меха был ровным и четким, беспристрастным и равнодушным. Джаз смотрел в стол, глаза Рэтчет слегка потускнели. Металлические панели на спине Проула слегка поникли и вздернулись в обычное положение.
Эвилин мысленно назвала это «языком тела инопланетных мехов» и решила изучить его попозже.
— Десептикон нейтрализовал Блюстрика и использовал терминал гауптвахты для доступа в системы связи Метеллус Курсора. Протоколы системы безопасности Метеллуса не заметили взлома до тех пор, пока не было передано короткое закодированное сообщение. Нам удалось сохранить фрагмент, и сейчас над ним работают дешифраторы. Бамблби, Джаз, буду признателен, если вы уделите время, чтобы взглянуть. У вас есть опыт в декодировании таких вещей.
Согласный ропот прошелся по комнате.
— Как Блюстрик? — спросил Оптимус.
— Справится, — выдал Рэтчет. — В основном порезы топливных и охладительных линий. Есть некоторые повреждения грудной и плечевой брони, так что я пока оставил его под наблюдением, посмотрю, как приживется сварка. Думаю, выпишу его к следующей смене, потом орн облегченного дежурства.
– Я же тебе говорил. –
Ладно, ладно, ты всезнайка. Пардон.
— А Торк? — спросил Прайм.
— Айронхайд и Инферно не были особо аккуратными, если вы про это, — ответил Рэтчет с оттенком отвращения, — но он сможет оценить свою новую камеру... если я вообще решу реактивировать его.
Айронхайд крякнул.
— Не горит, — сказал красный мех.
Рэтчет нахмурился, но кивнул.
— Тогда в следующую пересменку, — с недовольством ответил медик.
— Я намеревался подождать с этим совещанием до тех пор, пока Сайдсвайп не получит обратно свой корпус, — сказал Оптимус Прайм, посмотрев на Эвилин. — Однако нам нужно знать, что Торк мог сообщить десептиконам. Нам нужно знать, что произошло на Земле... все, что произошло на Земле, начиная с того момента, как вы туда прибыли. Санстрикер? Сайдсвайп?
– Можно? –
Давай.
— Я помню совсем немного после того, как мы покинули Аксис Небьюлон, — раздалась хриплая пародия на ее голос. — Нас перевели в другое подразделение под командованием некого Ультра Магнуса на вторую луну планеты Эралксис.
— Нам это известно, — сказал Проул. — Вы были уволены из охраны рудников за излишнюю жестокость... или, вернее, уволен был Санстрикер.
— Санни не виноват, — рьяно вступился голос.
— Санстрикер? — спокойно спросил Оптимус.
Эвилин обернулась на высокого желтого меха.
— Им не следовало нас задирать, — сказал Санстрикер. — Скука и глупость плохо сочетаются с высокозаряженным.
— Он не сделал ничего непоправимого.
— Ваш командир, похоже, был с вами не согласен, — заметил Проул.
— Э... А... — голос, похоже, замялся. — Ну, это, может, потому, что его соузник и начал драку первым?
Джаз издал задавленный звук, смахивающий на фырканье.
Проул, казалось, не сильно удивился.
— Значит, он считал, что Ультра Магнусу вы будете более полезны.
— Что произошло на Эралксисе? — спросил Оптимус.
Она слегка пожала плечами.
— Я... я, честно говоря, не знаю, я с трудом помню последний орн или около того, — тело Эвилин повернулось к Санстрикеру. Желтый мех молча встретил ее взгляд, потом снова взглянул на собравшихся, как будто что-то решив.
— Мы были на испытательном сроке. В основном караульная служба, иногда дежурство на мониторах и боевая подготовка. Мы провели там меньше одной двадцатой ворна.
– Четыре года, – охотно перевел голос, словно бы задумчиво и немного удивленно.
Четыре с четвертью, поправила она.
— С нами связался Прайм, Филотимус, и запросил подкрепление. Ультра Магнус отправил сколько смог. Себе он оставил лишь горстку бойцов и нас с Сайдсвайпом, — Санстрикер замолчал и слегка нахмурился. — Три орна спустя наша база была атакована десептиконами.
Воздух задрожал — несколько мехов издали протяжный, едва слышимый гул; волоски на шее и руках Эвилин встали дыбом.
Они что, рычат? изумилась она недоверчиво.
– ...ну, уж точно не радуются. –
— Подозрительно вовремя, — сказал Проул.
— Филотимус — Прайм, — возразил Айронхайд. — Он не сотворил бы такое.
— Праймы едва ли непогрешимы, — сказал Оптимус, — но трудно представить, чтобы один из избранников Матрицы организовал подобное нападение.
— Вмешательство извне, — тихо сказал Джаз.
— Скорее всего, — согласился Оптимус и посмотрел на Санстрикера: — Мы знали об атаке, но не подозревали о вовлеченности Филотимуса. Что произошло потом?
— Внешние укрепления удерживали основные силы противника меньше джоора. Ультра Магнус вызвал нас с Сайдсвайпом к себе в кабинет. Он сказал, что у него находится один из Ключей Вектора Сигмы, и что, вероятно, именно из-за него произошло нападение, — Санстрикер помолчал. — Он вручил Ключ нам с Сайдсвайпом и приказал уходить.
— Доверил один из Ключей парочке бойцов, которых знал меньше ворна? — вопросил Айронхайд.
Санстрикер посмотрел на красного меха со странным равнодушием.
— Мы были лучшими, — просто ответил желтый боец.
Айронхайд фыркнул с досадой.
— Как вы поступили? — спросил Проул.
Санстрикер то ли усмехнулся, то ли оскалился.
— Мы ушли. Взяли в ангаре двухместный челнок, проскользнули на теневую сторону планеты и рванули оттуда. Конечно же, за нами была погоня.
Эвилин смотрела на желтого меха. Ты хоть что-то из этого помнишь?
– Нет, голос встревожился. Как много я пропустил? –
Очевидно, четыре с четвертью года.
— Погоня длилась около... около пяти орн, пока мы, наконец, не оторвались. У нас заканчивалось топливо, так что мы направились к планетарной системе и через астероидный пояс прошли к центру. Одна из внутренних планет оказалась богатой ресурсами и на ней присутствовали признаки разумной жизни, и мы решили садиться. Мы не знали, что один из кораблей все еще следует за нами. Нас подбили.
— Вы явно выжили, — заметил Джаз.
— От корабля осталась груда хлама. Мы использовали последние запасы энергона, чтобы запустить реформатирующую систему, чтобы сменить наши альтмоды. Связь накрылась. Нам пришлось разбираться, как использовать местные источники энергии. Мы с Сайдсвайпом разделились, чтобы исследовать поселение. И его нашли десы.
Думаю, тогда-то мы и встретились.
– Да. Похоже, что так. –
— Сайдсвайп? — подтолкнул Оптимус.
— Это... — голос запнулся, явно раздумывая над ответом. — Я не помню, но кое о чем догадываюсь. Я каким-то образом врезался в машину Эвилин, и первое, что я помню после Эралксиса, что я пришел в онлайн... уже так, — одна рука Эвилин слегка поднялась, как будто демонстрировала странное белковое тело. — Тело было повреждено. Я не мог двигаться и ничего не видел, но слышал много чего странного. Я не подозревал, что тут есть кто-то еще до тех пор, пока Эвилин не вернулась в онлайн.
— Ты ничего не помнил про Ключ? — поинтересовался Проул.
— Ничего, но потом объявился дес и потребовал, чтобы я указал местонахождение Ключа. Естественно, я понятия не имел, про какой Ключ он говорит. Он... Другой дес сказал, что я всего лишь... — ее рот задумчиво скривился.
— ...тварюшка со странным энергосигналом?
Эвилин уставилась на черно-белого меха; тот ухмылялся ей, его визор, казалось, светился ярче, чем обычно.
— Ты! — она легко поборола контроль Сайдсвайпа; не то чтобы тот сильно сопротивлялся. — Я знала, что с тобой что-то не так! Ты говоришь в точности, как он, и ты не рокочешь, когда смеешься, как все остальные... — она моргнула, будто впервые увидела меха. — И у тебя есть покрышки, — она обвиняюще указала на резиновые обода у меха на плечах.
Джаз рассмеялся, и опять это было «ха-ха», а не обычный механический рокот. Голос захихикал. Привычная ухмылка Рэтчета стала чуть веселее, Бамблби широко ухмылялся, и она точно слышала, что «механический рокот» доносился из разных углов комнаты. Щеки отчаянно запылали; с сердитым вздохом она сложила руки на груди.
— Ты меня подловила, — сказал Джаз без издевки, хоть голос его и казался насмешливым. — Я почти полворна работал под прикрытием как дес в команде из пяти мехов, в подразделении, что занималось розысками Ключа. Я был... страховкой, палочкой-выручалочкой, если вам будет угодно. Я ничего не мог поделать с атакой на Эралксис... и уж точно ничего не знал про Филотимуса.
Его ухмылка потускнела.
— Это из-за меня десы гнались за вами двумя, — он бросил извиняющийся взгляд на Санстрикера. — Я не мог дать вам удрать. Я не ожидал, что все так обернется.
Санстрикер не пошевелился, хотя Эвилин показалось, что его глаза на мгновение потускнели. Повисла недолгая тишина, которую нарушил Рэтчет:
— Ты говорил, что нашел его.
— Я сказал, что он уничтожен, — поправил черно-белый мех. — Но... да. Я нашел его. Рядом... рядом с телом, — он протянул руку над столом, и что-то блестящее и золотое выпало из воздуха на его ладонь.
Это оказался шар... точнее, это когда-то было шаром размером чуть больше баскетбольного мяча, но в руке меха он казался не больше мячика для пинг-понга. Снаружи шар был покрыт странным геометрическим узором, напоминающим линии на микросхеме. На боку красовалась здоровенная вмятина размером в половину самого шара, от краев которой разбегались трещины. Некоторых осколков не хватало.
Волна безмолвия накрыла комнату. Рэтчет пробормотал что-то похожее на проклятье. Крылоподобные панели Проула снова поникли, Айронхайд издал рычащий звук. Все выглядели... подавленными.
Эвилин с комом в горле смотрела на странный объект. Кожу на руках и шее закололо. Она ощущала запах дыма и озона, смешанный с влажной пряностью мокрой травы и дождя.
— ...знает, что ты его забрал? — задал вопрос Проул.
— Нет, — ответил Джаз. — Я не мог этого допустить. Он тут же доложил бы командованию. А коли нечего показать, то нечего и докладывать. И он продолжил поиски. Так он нашел Эвилин и Сайдсвайпа.
— Жизненная энергия белкового тела исказила сигнал искры Сайдсвайпа, — сказал Рэтчет. — Понимаю, почему десептикон ошибся, полагая, что она каким-то образом прячет Ключ. Тебе тоже повезло, — добавил он, взглянув на Эвилин. — Иначе он просто убил бы тебя.
— Значит, Торк не знает, где Ключ, — заключил Оптимус.
— Скорее всего, он думает, что мы принесли его на борт Метеллуса, — заметил Джаз. — И это вообще-то именно так, но шлакодел пока не в курсе.
— Или, — добавил Проул, — он думает, что Ключ все еще на Земле.
@темы:
Экшн,
фанфик-перевод,
OC,
Джен,
Приключения,
Автоботы,
PG-13,
осторожно, юмор,
незавершённое
-
-
22.08.2011 в 10:00-
-
22.08.2011 в 10:42Ради этого стоило проснуться пораньше.
-
-
22.08.2011 в 10:47-
-
29.08.2011 в 11:36-
-
07.09.2011 в 13:23-
-
15.09.2011 в 18:14-
-
10.10.2011 в 23:52